Так вот, появление в Африке ракеты тактического уровня не могло значиться чем-то из ряда вон, ибо теперь такую штучку мог приобрести каждый встречный-поперечный с достаточно пухлым кошельком.
Вопрос заключался в следующем. Имея дальность в пять с половиной тысяч километров, «финик» мог «достать» из Намибии почти любую точку Черного континента, а также громадную акваторию океана. Африку достаточно ударно «обработал» «Громовержец», так что падение на любую из столиц очередной ракеты не несло американцам особо новых неприятностей, а вот океан? В зону поражения попадало все ударное соединение.
Но чем особо страшным могла грозить баллистическая ракета средней дальности? В общем-то, в предполагаемом варианте применения – особо ничем. Попробуй попасть в движущийся корабль устаревшей баллистической ракетой, а тем более прорвать противоракетную оборону морского боевого ордера. Так что даже после обнаружения запуска флот Штатов не особо встревожился.
Знали бы они, что ракета имела разделяющуюся боеголовку – три элемента. Один из них был ложной целью, а два других…
Это были тактические атомные бомбы эквивалентом сто пятьдесят килотонн. Достаточно стандартная штучка вроде бы укатившего прочь века атомного шантажа.
Генералу Лори Джерардду было не зазорно интересоваться у подчиненных техническими деталями, хотя субординация требовала изображать из себя чрезвычайно умного во всех вопросах. Но он не являлся полным снобом и иногда смело подучивался у младших по званию. Ведь гораздо умнее стричь купоны, прямо используя многолетний опыт лучших специалистов американской армии (здесь и правда были подобраны лучшие). Но всему есть предел, если перейти некую грань, любопытство принимает личину бездари, выскочки, продвинувшегося вверх только на отшлифованных костях чужих талантов. Поэтому сейчас, когда поблизости от его стола два майора ВВС заспорили между собой, он отвлекся от мельтешащего по дисплею потока информации и переключил внимание на них. Они обсуждали как раз то, что волновало генерала, и это было кстати.
– Послушай, Эрли, – убежденно говорил Джок Айвор. – Безусловно, можно найти диапазон наблюдения, в котором они не ожидают слежения. Ведь, как я понимаю, для замещения реальной картины они используют старые записи плюс сложную обработку изображений с учетом погоды, освещения и прочее. Не существует записей этих мест во всех видах излучения, так что карты у нас на виду. Однако дело ведь не в этом. Мало того, что мы себя выдадим, спугнем их. Но кто гарантирует, что через некоторое время они не подстрахуются в других диапазонах – нейтрализуя наблюдение.
– Да, правильно, – кивал очкастый Эрли Геддс. (В 2030-м очки, по идее, могли запросто вытесниться усовершенствованными контактными линзами и развитой терапией глаза, однако они прочно вошли в моду и не желали сдаваться.)
– Кстати, – продолжал знаток технологий Джок Айвор, – для всего этого нужен очень мощный обрабатывающий компьютер. Такой имеется далеко не на всех центрах приема спутниковой информации и уж, конечно, не на самих спутниках. Должна существовать какая-то задержка прохождения информации по цепи. Мы можем их вычислить, исходя из этого. Будет найден суперкомпьютер, и все.
– Они и его могут использовать тайно. Ты об этом не думал?
– В таком случае наблюдатели пойдут дальше, что же еще? Черт возьми, у нас самые дорогие разведывательные сообщества в мире. Зачем их содержат? У них свои методы, и нам с тобой вовсе не надо их знать.
– Может быть, – соглашался Эрли Геддс. – Смотри, наш генерал сияет в лучах славы.
– Не удивлюсь, если наш КП заставят слить только что влитую «135-м» горючку, дабы не садиться с полными баками, потому как Лори дернут в Белый дом для доклада, – поддакнул Джок Айвор.
«Том Клэнси» во время всего похода по возможности хранил радиомолчание. Даже его локаторы не работали на излучение. Более того, даже локаторы летающих вблизи «Превентионов» – самолетов, заменивших седую древность – «Хокай», также не задействовали активную локацию. Они обходились пассивными методами наблюдения за миром. Надо сказать, за последние два десятилетия эта область технической разведки развилась невероятно. Это было возвращение к давно забытому старому, только на новом уровне. Ведь в чудовищно далекой Второй мировой вовсю использовались методы обнаружения самолетов по шуму винтов. Разумеется, «Превентион» анализировал не только звуковые частоты, воспринимаемые человеком. Например, звук стартующего «обрезка» «тополя», хотя до него было две тысячи километров, он засек по инфразвуковой волне. В связи с тем, что звук распространяется с достаточно небольшой скоростью, эти сведения были получены несколько поздно – «финик» обгонял свою звуковую тень приблизительно раз в пятнадцать. Помимо того, выйдя из атмосферы, он вообще перестал рождать звуковые колебания. Тем не менее информация о запуске ракеты была записана для последующей обработки. Более того, нарушив радиомолчание менее чем на секунду, «Превентион» обменялся данными со своим тезкой. Теперь, используя элементарные методы триангуляции, они даже определили возможную зону старта с ожидаемым допуском-ошибкой в пятнадцать километров. Жаль, эти данные уже не имели никакого значения для соединения «Тома Клэнси».
Так вот, на всем пути корабельный ордер в эфир старался не выходить. Моряки не общались через электронную почту с женами, а любители Интернета скучали. Ну что же, информационная изоляция являлась одним из предусмотренных службой неудобств. Кроме того, имея ограничение в одном, в том, к чему допустимы все, они имели право знать всякие военные тайны, вовсе не доступные большинству. Так что обмен был достаточно адекватный. И, кстати, за это им приплачивали. Но вообще-то заработная плата военнослужащих, даже моряков, не идет в сравнение с прибылью капиталиста средней руки. И именно это по большому счету послужило причиной произошедшего.